2. Мифологические образы в древних петроглифах Алтая

Далее, в древнеегипетском мифе Сет разрубает тело Осириса на 13-14 частей; из них богиня Исида вновь соберет тело своего мужа. Собранный по частям Осирис воскреснет и «вознесется» на Небо, сливаясь с созвездием Ориона.

Сибирский шаман в свою очередь также рассекается духами на отдельные части. Духи «ищут» суть человека, средоточие жизни. Они «отделяют все суставы, кости очищают, выскребая мясо, и удаляя соки тела. Оба глаза вынимают из впадин и кладут отдельно. По окончании всей этой операции кости снова соединяют и сшивают железными нитками..., а глазное яблоко кладут обратно на место». Только после этого «шаман» становится настоящим Шаманом, так как получает своих личных духов - помощников [6, C.95].

Аналогичный, по сути, ритуал смерти и воскрешения на уровне психоэмоциональной перцепции проходят и «маги» - дайялы Кафиристана. Правда, там место шаманских духов занимают прекрасные пери (или «дакини» - у тибетцев) [7, C.293].

«Ни одно существо,- пишет Ананда Кумарасвами, - не может достичь высшего уровня Бытия не прекратив своего существования» [8, Vol.III, P. 6]. «Исчезновение,- по мнению Джозефа Кэмпебелла,- соответствует вхождению верующего в храм – где он вспоминает, кем и чем является, а именно: прахом и пылью. Внутренность храма, чрево кита и божественная земля за пределами мира – одно и то же. Поэтому подходы и входы в храмы защищены огромными фантастическими фигурами, расположенными по обе стороны: драконами, львами, злобными карликами и крылатыми быками. Это хранители порога, призванные для того, чтобы отгонять всякого, кто не готов встретиться с высшим безмолвием внутри. Всякий, кто не способен понять Бога, видит в нём дьявола…» [9, C.95]. Шаманские духи – это тоже своего рода стражи порога, открывающие адепту портал в иное измерение Бытия.

Кстати, и слово «Орион» переводится именно как «страж предела», «границы» [4, C.436]…

Исследуя оленные камни Центральной Азии, новосибирский археолог В.Д.Кубарев нашел аналогии, уже упоминаемым выше, трем параллельным линиям в верхней части этих камней (знак Ориона) в китайском даосизме. Это известные триграммы в даосской системе Багуа [10, C.44-45]. Три параллельные линии там обозначают понятие «Небо». Кроме того, все позы и упражнения в этой системе являются «отражением» определенных созвездий ночного неба [11, C.100-120]. Даже точки акупунктуры (иглоукалывания) на теле человека напрямую корреспондируются с фигурами звёздного атласа, указывая на то, что человек есть микрокосм, «образ и подобие». 

Имеется и определённое сходство с сакральным образом Шивы в индийском шиваизме, где Великий разрушитель и созидатель миров изображается, как и в нашем случае, в виде вертикального столба-лингама с тремя горизонтальными линиями наверху…

В любом случае мы имеем дело, как писал Мирча Элиаде, с извечным стремлением, характерным для традиционных культур, выйти из пространства «исторического времени» в «священноё пространство Центра», в пространство истинной реальности [22, С.159-161]. На сибирских петроглифах Ориона-охотника, или Когульдея обычно сопровождают одна или две собаки. Собака же, как и волк, еще на заре человечества была олицетворением мира теней, «царства мертвых» и ставилась в один семантический ряд с такими хтоническими существами как змея и дракон [12, C.325].

В традиционном Китае, если случалось затмение солнца, считалось, что его пожирает «небесная собака» [13, C.11]. В находках из курганов Пазырыка также есть изображение волка, пожирающего «солнечного оленя».

В скандинавской мифологии, в «Прорицании Вёльвы» одним из главных губителей мира и богов-асов выступает волк Фенрир. Один сумел связать его, но когда в «конце времен» Фенрир освободится, начнется Рагнарёк - предсказанная битва богов-асов с демонами тьмы, в которой боги должны погибнуть вместе с сиянием этого мира [14, C.147-148].

Если же вспомнить древнегреческую мифологию, то там врата Аида (царства мертвых) охраняет трехглавый пес Кербер [15, C.139].

У древних египтян на суд Осириса в царство мертвых душу ведет шакалоголовый бог Анубис. По другой версии два Анубиса (второго зовут Упуат) охраняют вход в «царство мертвых».

Среди коллекции копий наскальных рисунков в Бийском краеведческом музее так же встречаются изображения волков. Небесная волчица, кстати, считалась прародительницей всех тюркских племён.

В эпоху Бронзы зооморфные образы всё чаще начинают соседствовать с антропоморфными героями, что свидетельствовало, конечно, об обособлении человека от мира природы и наступлении этапа цивилизации.

Один из часто встречаемых сюжетов этой эпохи – возничий на колеснице.

Колесница – излюбленное средство передвижения индоевропейских народов в период их массового расселения по Евразийскому континенту во II тысячелетии до н.э. и грозное оружие персидских и эллинистических армий времён классической античности.

В связи с этим сюжетом интересны соображения, касающиеся образа возницы.

Как пишет Я.А. Шер, хорошо известный из литургических текстов латинский термин “dominus”- господин, хозяин – восходит к глаголу “dominare”- укрощать, а также сопоставим и созвучен древнеиндийскому “damanah”- укротитель коней, возница – и “damitar” – укрощать [16, C. 208]. 

Колесницы сопровождали образы героев (Ахиллес и Гектор) и царей. Так, например, трон персидских царей в своей основе имитировал всё ту же колесницу.

Мы знаем, что даже в Библии и книге Еноха божественное начало предстаёт в образе огненной колесницы Меркавы. В 24 главе «Книги Еноха» сказано: «Сколько колесниц у Святого, будь Он Благословен? У Него есть колесницы офаннимов кругом полные очей. У Него есть колесницы Святого Трона. Когда Святой, будь Он Благословен, взял меня, чтобы служить Трону Славы, колёсам Меркавы и всем потребностям Шехины, - читаем мы в главе 15-й, - тотчас моя плоть превратилась в пламя, мои мускулы – в яркий огонь, мои кости – в можжевеловые уголья, мои ресницы – во вспышки молнии, мои глазные яблоки – в огненные факелы, волосы на моей голове – в горячие языки пламени, мои конечности – в горящие огнём крылья, а моё тело – в ярко пылающее пламя» [17, C. 192, 248].